Но находились люди, которым даже такие несложные требования социума были не под силу.
Во второй эскадрилье служили два техника, которых вполне устраивало то положение, которое они занимали. Они не стремились ни к званиям, ни к должностям. В регулярных и злостных злоупотреблениях алкоголем замечены не были. Моральный облик не вызывал особых претензий и озабоченности со стороны командования и политотдела. Ходили они на рыбалку, охоту и вообще лес любили.
Но комсомольскому вожаку не жилось спокойно. Он постоянно приставал к этим двоим, желая вовлечь их в орбиту общественной жизни. Тут еще вскоре должен был состояться смотр художественной самодеятельности. И лишний номер только упрочил бы его положение. Ему светила должность секретаря парткома. А это звание майора и участие в дележе дефицитов. Он усилил натиск на двух друзей.
В конце концов они согласились выступить с номером под названием «Танец факиров», но с одним условием. На репетиции они ходить не будут. Номер у них хорошо отработан, и они его покажут прямо на смотре. Обрадованный их согласием комсомолец, скрепя, сердце согласился.
Полный зал. В первых рядах жюри во главе с главным искусствоведом – командиром дивизии. По обе стороны от него командиры полков, начальник политотдела, замполиты и одна женщина – завхоз Дома офицеров и, по совместительству, жена генерала. Пока все идет хорошо, и наш комсорг прикидывает как ему будет в майорских погонах. Получается, что неплохо.
Конферансье, прапорщик из дивизии, помощник начпо по работе с комсомолом. Он объявляет:
– Танец факиров! Смертельный номер! – и улыбкой успокаивает уже было насторожившего уши начальника политотдела.
На сцене появляется полуголый факир в шароварах. На голове у него красная чалма, а на чалме чурбак лиственницы. Из тех, что идут на дрова в титаны. Из бобинного магнитофона «Комета» звучит индийская музыка. В такт ее факир с чурбаком красиво танцует, ловко удерживая чурбак на голове. Минуты две все вполне благопристойно. Публика начинает скучать. Но вот в музыке появляются тревожные нотки, и на сцену выплывает второй факир. Как и первый, он в одних шароварах и чалме. Но по сцене движется почему-то боком, оставаясь к жюри лицом, и что-то прячет за спиной. Тревога в музыке нарастает, ритм ускоряется, и вот апофеоз. Второй факир выхватывает из-за спины огромный колун и с размаху бьет им по чурбаку. Чурбак раскалывается на две половины. Первый факир невредим, но из-за стола жюри выпадает в обморок командир полка и перепугано визжит жена комдива. Публика в шоке. Командира уносят. Концерт продолжается.
Комсомолец «шайбы»* так и не дождался, его перевели куда-то в нельготный район. А этих технарей-факиров уже не приглашали в художественную самодеятельность, оставили в покое и больше никогда не вносили в программу смотра художественной самодеятельности номер, предварительно не прошедший одобрения начальником политотдела.
- * шайба – майорская звезда на погоне
