Коридорами иду, коридорами.
Что там, за дверью резной, за синими шторами?
У виска голоса шелестят, голоса липучие.
Моргнул красный глаз фонаря… Сумерки ползучие.
- Лучший друг нам в жизни сей Вера в провиденье; Благ зиждителя закон: Здесь несчастье – лживый сон, Счастье - пробужденье.
Василий Жуковский (Светлана)
Остывшее за ночь солнце чуть тронуло краешек неба, и на серой в предутреннем свете снежной пелене, будто на опущенной в проявитель чёрно-белой фотографии, проступили контуры окружающего трассу ландшафта. Ложбинка кювета,
Прозвенел звонок и Николя, выудив из портфеля потертый учебник по физике, раскрыл его на парте, спеша пробежать хотя бы одним глазком домашний материал. Прочитать дома физику (как, впрочем, и химию, и все прочее) он опять не успел. (Игра в футбол, бренчание на гитаре, усердное чтение рассказов Конан Дойла и масса прочих неотложных дел съели у него все свободное время). Он заткнул пальцами уши – шум в классе стоял неимоверный – и углубился в чтение, пытаясь постичь в этом кавардаке за оставшиеся минутку или две закон Бойля-Мариотта.
1
Каждое утро Пилюгин совершал один и тот же моцион: пробудившись, после захода в туалет, подходил к зеркалу шкафа-купе и, как минимум, пару минут пристально смотрел на своё отражение. Даже не просто смотрел, а всматривался, пытаясь что-то увидеть. Зеркало – главный судья, так считал Пилюгин.
Это случилось в конце октября далекого уже теперь 1967 года.
Тосик шагал мимо здания судомеханического техникума своей смешной подпрыгивающей походкой с какой-то девчонкой. Первым сие великое чудо узрел Зубрун.
По словам Валентина Павловича Стеренка, детство его временами было очень тяжким. Родился в Кронштадте в 1934 году. Отец был моряком, переехал на Балтику из Станислава Херсонской области. Когда началась Великая Отечественная война, семья Стеренков оказалась в блокаде. Для всех наступили трудные и беспросветные дни. Донимали голод и холод.
В душе моей
Огонь свечи
Горит в ночи.
Сиреневый вечер, сугробы на улочках,
А снег золотистый вблизи фонарей.
Желтеют окошки трактира и булочной,
И сквера аллеи в гирляндах огней.
Едва переступив порог кухни, Николай Караулов сразу же почуял что-то неладное: жена не только не улыбнулась ему при его появлении, но даже и не посмотрела в его сторону – точно он был какой-то неодушевленный предмет. Она демонстративно отвернула от него лицо и обиженно поджала губки. Все это были явные признаки того, что он в чём-то проштрафился. Но в чём? Где он дал маху на этот раз? Не поздравил ее с днем Рождения? Однако сия знаменательная дата наступит в ноябре, а сейчас, хвала небесам, стоял сентябрь. Восьмое Марта тоже миновало, так что и с этой стороны ожидать неприятностей было нечего. Какой-нибудь юбилей? Разве что пятая годовщина их свадьбы? Чёрт! Надо было хотя бы цветочек купить!
Мов за сонцем роса,
Десь поділась краса,
З господинею не попрощалась.
І летять у віки
Мир наш прекрасен,
Оставь свой навет,
Я верю:
Мой путь не напрасен.
Країна Мандаринія
Чудова десь живе.
Щодня над нею сонечко
Усміхнене пливе.
Вот говорят, что рабочий класс самый передовой, потому что ему нечего терять, кроме своих цепей. А потом вдруг заявляют: «кто был ничем – тот станет всем».
А кто был ничем?
Рабочий класс!
Завоет в ухо – и метаться
Бумагой, брошенным кульком,
Как будто жизнь в последнем танце
Стирает грани рукавом.
Метёт, как дворник полоумный,
Редакция журнала «Путник». За столом сидит издатель и просматривает рукопись. Входит читатель.
ЧИТАТЕЛЬ (горестно) Э-хе-хе!
ИЗДАТЕЛЬ (в сторону) Странный у него вид... Похоже, он слегка не в себе. (читателю) Проходите, присаживайтесь.
ЧИТАТЕЛЬ (утомленно) Фу-у... (садится на стул.)
Кузнец Корнила
Он не водил компаний бражных,
Не хороводился весной,
Но вот в Николин день однажды
Заслал сват՝ов к вдове одной.
Песня о Москве
Припев:
И в какой стороне я ни буду,
По какой ни пройду я траве,
Друга я никогда не забуду,
Если с ним подружился в Москве.
Поэт В. Гусев, композитор Т. Хренников.
Гнуться долу дерева, мов моляться.
Заміта завірюха стежки.
Сніг мережить село і околиці.
Сплять навіки під снігом батьки...
Що вам сниться під співи хурделиці?
І чи взимку не холодно вам?
Ваші долі читаючи, стелеться
Сніг колючий, підвладний вітрам.
Подробнее ...
Вы, мужчины, осьминоги:
липните, мораль круша.
Ноги – это просто ноги.
В женщине важна – душа!
-
- Глава из романа «Баржа смерти».
Полковник Александр Петрович Перхуров демобилизовался из армии в декабре 1917 года. И тут же отправился в Бахмут к своей семье, которую не видел в течение долгого времени. Бахмут – это один из старейших городов Донбасса. Там его ждали жена Евгения, дочь и сын. Семья надеялась, что наконец-то начнётся спокойная жизнь. Но спокойной жизнь не получалась. Не мог русский боевой офицер быть равнодушным к судьбе Родины, где власть захватили люди «без чести и совести».
9
Протей свернул документ трубочкой, обвязал его оранжевой ленточкой и сказал:
– Это скинешь в Добрынино.
Чародей полез в карман брюк, достал сигареты, закурил:
